Е.ПИСАРЕВ: Я безотлагательно просто услышал по поводу композиторов, режиссёров и исполнителей. Собственно говоря, около меня только реплика, а не выступление. Я в этом смысле дюже поддерживаю Василия.

Д.МЕДВЕДЕВ: Давайте, я попробую между тем сформулировать позицию. Не знаю, насколько она будит рекомендательная либо дозволительно рисковать со стороны денег приходить и, конечно, она должна говорить не только на оперу, на балет, Но и на драматические постановки.

Д.ФАЙЗИЕВ: жалостливый день! Мы говорим о культуре, а культура, как мне кажется, начинается с воспитания, с воспитания наших сыновей, дочерей, и, что касается кино, то мне кажется, что теперь случилась такая странная вещь. Кино поднимается на ноги, пытается учить доставать деньги, и мы пытаемся учить оперировать нормальное, конкурентоспособное кино.

Но зa всей этой гонкой, как мне кажется, мы упускаем самое суть и самое дорогое — мы упускаем обязанность предоставления моделей поведения для подрастающего поколения. Эти ниши весь и совершенно заняты теперь коллегами из зарубежных стран и в компьютерном пространстве, и на киноэкранах.

К сожалению, кинобизнес теперь да устроен, что кончаться на охват этой аудитории и на охват этой темы достаточно сложно в рамках существующих моделей жизни. по-этому последние не мало годов я пытался вербовать материал, который, как мне кажется, будит интересен как раз то есть подрастающему поколению, потому что здравица соглашаться о юношеском героическом кино или же героико-патриотическом, его дозволительно как нравиться называть. Но хочется, что бы наши пацаны тожественный спасали мир. Мне кажется, что нашим пацанам одинаковый это приятно, и нашим пацанам тожественный хочется понимать себя в некоторый позитивной роли людей, которые сделали вещь правильное или же вещь хорошее, или же просто, не знаю, совершили человеческий поступок.

Соответственно, мне кажется, что эта дело должна иметь произведена системно и последовательно, поскольку будто в рамках нашего кинематографического сообщества нам достаточно тяжело будит встречать для этого внутренние ресурсы, да скажем.

Д.МЕДВЕДЕВ: А что для этого нужно?

Д.ФЕЙЗИЕВ: По большому счету для этого надо — для начала употреблять накопленный материал, лакомиться некоторый около меня, глотать некоторый около наших коллег накопленный материал, его не мешает собрать, систематизировать, создать некоторый продюсерский средоточие и сподряд начать эту работу выполнять.

Д.МЕДВЕДЕВ: Просто делать этим более системно?

Д.ФЕЙЗИЕВ: Да, безусловно. Понимаете, за того, что не мало раз в Ваших выступлениях это прозвучало, но, к сожалению, как к этому подступиться, покамест ни одна душа по большому счету не понимает.

Самому кинематографисту теперь достаточно сложно войти в эту нишу, потому что она сегментно больно маленькая, то вкушать юность по отношению ко всей киноаудитории составляет 30-40 процентов. Это означает, что в киносборах вы не сможете хвастать большим бокс-офисом. Соответственно, недавно это должно толкать(ся) поддержано, что бы продюсер себя чувствовал свободнее чуть-чуть.

Д.МЕДВЕДЕВ: Вы знаете, около меня теснить свои ощущения того, что Вы говорите. Свои — какие? Обычные, человеческие, семейные. И я просто смотрел зa тем, как такие ленты, о которых Вы говорите, в том числе Ваши, смотрят, тот же выше- сын, он как раз относится к той категории, о которой Вы говорите, надлежит признаться, что с большим интересом.

Я теперь говорю даже не только о том, что все хотят почувствовать себя героями в определённом возрасте, Но то, что кушать неудовлетворённая тяга к тому, что бы эти герои говорили в прямом и переносном смысле на русском языке, используя российские эквиваленты. Потому что в чём разница, допустим, американского, голливудского, и нашего боевика? В принципе там и содержание может толкать(ся) тот же самый, и поступки те же самые, и мотивация та же самая, Но речевые эквиваленты, ситуации, модели поведения около нас малость другие, потому что мы говорим на другом языке, около нас мой сленг, около нас мой поведенческий код. И Кагда ты снимаешь это с экрана и понимаешь, что это ближе тебе, чем, допустим, то, что делают американские герои, ты не только в это больше веришь, тебе просто приятно, потому что ты понимаешь, что это ближе тебе, это действительно нуждаться и не за того, что бы отбить около Голливуда аудиторию.

Мы её ни во веки веков не отобьём, Голливуд — гигантская машина, которая создаёт абсолютно классное кино, что бы там ни говорили. Там оно разное, конечно, и гадость есть, Но поглощать и безгранично даже ничего. Но то, что мы должны пользоваться здесь свою нишу, это точно.

Я был удивлён. около меня выше- дитя даже младше был, ему, наверное, годов десять было, он всё и с удовольствием смотрел такие фильмы, потому что понимал, что это ближе к нашей действительности. Уверен, что такое же восприятие около большинства других подростков.

Как это организовать, честный вам скажу, не знаю, кроме того, что, в общем, свою позицию здесь выражаю, во время нашей встречи. Наверное, необходимо просто недавно консолидировать усилия, делать центры для этого, какие-то монета затыкать и в бюджет, наверное, тоже. Потенциально это нормально, так себ е плохого в этом нет, что бы было софинансирование, как обычно это делается, что бы частичку давало княжество по линии Министерства культуры, а основную сумму, естественно, как обычно, безотлагательно собирали зa счёт частных пожертвований.

Д.ФАЙЗИЕВ: Я к тому же хотел добавить, что это кино к тому же является (поскольку юноши и юность — это самая активная порцион в медиа-пространстве), то, соответственно, и фильмы для них должны становиться на высоком технологическом уровне, а это как раз то, чего нам да что есть мочи не хватает.

Д.МЕДВЕДЕВ: А если подобный не будут, «лажу» чувствуют моментально. если нет попадания с точки зрения современных технологий, компьютерных эффектов, если это выглядит слабее, единым духом же воспитание вниз происходит. А если это где-то вровень, плюс-минус, понятно, что «Аватар» трудно снять в наших условиях, это разительно мимоходом проект, Но в принципе, если вкушать попадание по технологиям, всё уже, между тем нормально. Это нуждаться срывать на высоком уровне, согласен.

А.ГАНИЕВА: Тут заговорили о языковом коде, по-этому мне хочется затронуть проблему выхода современной русской литературы на чужой рынок. около нас в Литературном институте, допустим, существует помещение художественного перевода. Но там занимаются переводами с иностранных языков на русский, обратного процесса нет. И по-этому нуждаться шевелить мозгами о механизмах.

Если говорить, допустим, о моём личном опыте, то мне просто повезло, я — лауреат премии «Дебют» для авторов до 25 лет. Там существует своя международная программа, издаются сборники в маленьком российском издательстве, после презентуются зa рубежом, там уже завязываются какие-то связи с издателями, появляются отзывы в прессе и да далее. А что делать, допустим, писателям, которые старше 25 лет?

Мне кажется, что тогда нуждаться брать модель с некоторых стран Европы, около которых питаться система президентских грантов. То поглощать страна должно каким-то образом отплачивать риски зарубежных издательств. упражняться это дозволительно на базе, допустим, тово же Института перевода, какой был открыт в сентябре Федеральным агентством по массовым коммуникациям, возбуждать тех же переводчиков с русского на иностранные языки. Допустим, существует премия «Русофония» для переводчиков с русского на французский. Но она весьма маленькая, далеко плохо освещается.

Д.МЕДВЕДЕВ: А который её учреждал?

А.ГАНИЕВА: Фонд Ельцина. А каких-то масштабных премий не существует.

Также существует вопрос перевода с национальных языков народов России на русский. Была разряд переводческая в своё время.

Д.МЕДВЕДЕВ: Это правда.

А.ГАНИЕВА: Естественно, она опосля перестройки сошла на нет. Не знаю, какие тогда могут составлять решения, потому что граждане нашей страны даже не В любое время знают о границах своей страны. Кагда я, допустим, людям говорю, что из Дагестана, меня спрашивают: «А это Россия? А на каком языке там говорят?», — и да далее. по-этому тогда сидят кинематографисты, которые, возможно, затронут тему просветительских передач каких-то на федеральных каналах, что бы мы знали о себе, условно говоря.

И я тогда могу сказать, что ежегодно проходит форум молодых писателей в Подмосковье, дозволено было бы, допустим, там организовать переводческий семинар с языков народов России на русский, Но что бы это не превращалось в формальность. Потому что, например, был случай, Кагда выделили грант на переводы с одного из языков Севера, и нашлись умельцы, которые писали сразу, подстрочники сочиняли бес оригиналов для того, что бы отмыть деньги. Хотелось бы, что бы этого не было, Но сама начало нужна очень.

Д.МЕДВЕДЕВ: Мне нечего добавить, исключая того, что я с Вами абсолютно, на 100 процентов согласен, мы и сами себя должны знать, и, конечно, такой творческий дело поощрять. Что касается грантов, я В любое время исходил из того, что система грантов должна продолжаться многоступенчатой. Вот теперь выйдет выше- Указ, посвящённый достаточно большому количеству президентских грантов, там большое число людей. Но это не значит, что все гранты должны лежать президентские, потому что ни один человек не сможет объять необъятное, пускай бы президентский грант, даже имидж его поприятнее смотрится, чем некоторый другой.

Но под президентскими грантами должны быть, допустим, правительственные гранты, под правительственными грантами неплохо, что бы какие-то подобные формы поощрений существовали в отдельных ведомствах. И опосля этого уже, как пирамида, все это должно растекаться в регионы, и, конечно, частные гранты — как тожественный неотъемлемая круг современной жизни. Нам надо такую создать систему, которая будит работать.

Она, конечно, не возникает вот так, по понятным причинам человеки просто вторично должны привыкнуть к мысли, что гранты — это нормально, что на гранты нуждаться касса давать: и государственные деньги, и частные деньги. Но в принципе это должна скрываться отлаженная система, такая, как и во всём мире и, конечно, туда должны угодить и такие объекты авторского права, о которых Вы говорите.

И.ГУРОВИЧ: С профессией дизайнера не все да ясно, как с кинематографом либо театром, по-этому хотел бы сказать, что происходило последние 25 лет. Романы посреди государством и профессией были редкие, яркие…

Д.МЕДВЕДЕВ: Бурные.

И.ГУРОВИЧ: Бурные, да. Касалось это в основном выборов, Кагда княжество говорило: «Караул!» Кагда выборов не стало, это стали партийные съезды, потому что зловещие блики зелёные на лице и, собственно, с поддержкой дизайна их дозволительно убрать. как только эта задача была решена, других, в общем, контактов особых и не было, что привело к тому, что зa 25 годов демократической России край осталась в парадигме серпа и молота, автомата Калашникова, матрёшки и шапки со звездой.

Д.МЕДВЕДЕВ: Икра, водка.

И.ГУРОВИЧ: Да, как материальность.

Обидно, но, собственно, факт. Конечно, не стоит запамятовать про трёх плюшевых недочебурашек, Но я не думаю, что они продолжаться будут…

Д.МЕДВЕДЕВ: Это Вы имеете в виду новые олимпийские символы?

И.ГУРОВИЧ: Да.

Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно. Вы их любите, как и некоторый другие граждане нашей страны.

И.ГУРОВИЧ: Да. Я понимаю, что мы живём в великом, большом государстве, которое волнуют большие проблемы. Я понимаю, что проблема, условно говоря, стула, она является много менее важной, чем, например, вопрос патриотического кино. Но дальше, если посмотреть на ситуацию с противоположный стороны, то получается вот что.

Человек сидит в удобных итальянских ботинках с американским попкорном и в американских джинсах в китайском либо итальянском же кресле и смотрит патриотическое кино. действие утерян всё-таки, частично. В общем, царство касса выкинуло на ветер.

Д.МЕДВЕДЕВ: Согласен.

И.ГУРОВИЧ: Нет, если царство скажет разглядывать патриотическое кино стоя, тем временем будит нормально.

Д.МЕДВЕДЕВ: Завёрнутым в красную материю, скажем…

И.ГУРОВИЧ: Что я хочу говорить Собственно, я подошёл к важной багаж — Олимпиада в Сочи. В общем, недавно хочется её ценить как большую выставку достижений народного хозяйства страны. Ну, хочется. И дальше будит то же самое, что с патриотическим кино, то употреблять будут построены китайцами небоскрёбы, итальянские стулья, даже пепельницы будут китайские. И это, конечно, унизительно.

И в чём, собственно, естество Дизайну не нужны гранты и помощь, дизайну нуждаться сопартнёрство. И дальше, собственно, то, о чём говорят все, не понятно, который внутри государства нам партнёр, в какую дверь-то идти, с кем беседовать Нет ни одного человека, который, может сказать: «Я хочу!». Наши немедленно интересы с государством абсолютно совпадают. княжество хочет красивой Олимпиады, и я хочу красивой Олимпиады, и я — партнёр. С кем мне про это утверждать Собственно, это экстракт многих вопросов…

Д.МЕДВЕДЕВ: немедленно Вы со мной говорите.

И.ГУРОВИЧ: Но я же понимаю, что я не могу к Вам с пепельницей прийти… Вы же реки поворачиваете вспять, а я с пепельницей, это же…

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, Вы знаете, на самом деле мне, во-первых, трудно оппонировать навстречу того, что окружающий дружба на нас колоссально усердный влияет, и это не только то, что является объектом такого высокого духовного творчества, это и то, чем мы пользуемся.

Все мы, да или же иначе, смотрим, что говорят и пишут, и в глобальной козни весьма почасту дозволено прочитать о том, что около нас так себ е своего нет вокруг. ум какой То снедать мы пользуемся практически всем, что нам представляют наши соседи, наши деловые партнёры.

Потребительский спокойствие около нас, он не наш. И это на самом деле без сомнения грустно, потому что как бы мы ни относились к серпу и молоту, к красной материи, к каким-то другим вещам, Но это точный были объекты нашего дизайна, объекты нашего творчества.

Да, они, чего скрывать, годов 25 вспять дико раздражали многих, во всяком случае, потому что они доминировали везде, и нам хотелось турецких кресел, китайских тут-то не было, американские джинсы, об итальянских не мечтали, и только остального, что представляла собой благополучная жизнь. Но теперь мы только этого достигли, а своего около нас приблизительно нет.

На выше- взгляд, противоречие на то, о чём Вы говорите, заключается, как ни странно, вот в чём. Это, простите, альтернатива вкуса тех, который что-либо заказывает, начиная от символов Олимпиады и заканчивая окружающими предметами. Все мы, да либо иначе, бываем в гостиницах, и адски часто, преимущественно в наших гостиницах, мы приезжаем, около краны из золота, плитка…

И.ГУРОВИЧ: Это мы в разнообразных гостиницах, Дмитрий Анатольевич.

Д.МЕДВЕДЕВ: как раз в приличных гостиницах этого нет, а я говорю о некоторых ведомственных гостиницах, не буду никого обижать, около которых бюджет хороший, а со вкусом много всё тяжело. В конечном счёте это зависит от заказчика, и если мы правильно будем себя позиционировать…

Вот Вы говорите про Олимпиаду… Какие проблемы в том, что бы какие-то обстановка Олимпиады, в широком смысле этого слова, обещать около наших дизайнеров, а не увлекать иностранцев? разумеется никаких.

И.ГУРОВИЧ: Дмитрий Анатольевич, на самом деле питаться мировой опыт, это В любое время государственная воля, поднятие индустрии внутри страны — это не особый бизнес, это В любое время государственная воля.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я согласен, Но княжество в целом свою позицию формулирует, вот даже сейчас, сидя в этом зале, я говорю о своей позиции, Но это и употреблять государственная позиция. Понимаете, около нас же все же не централизованное королевство сейчас, а совершенно децентрализованное, что бы там ни говорили.

И когда, допустим, те либо некоторый объекты заказываются на Олимпиаду, ведь там немедленно строятся, мы говорим о гостиницах, я думаю, что в общей сложности в Сочи и на Красной Поляне будут построены сотни отелей, начиная от 2-3-звёздочных и заканчивая самыми высокими.

По каждому отелю там частный заказчик, царство это же не координирует. княжество выдало заказ, вот мы думали, как привлечь строителей на эту Красную Поляну, потому что там вкушать свои сложности технологические, после определились, круг из них выбирает и личный дизайн, и всё остальное.

Я немедленно туда езжу, на лыжах Кагда катаюсь, смотрю, вещь мне нравится, вещь мне категорически не нравится, Но повлиять на это не вконец легко. Хотя, конечно, такой мейнстрим обозначить — это правильно, если хотите, я его уже теперь обозначил. Скажу об этом людям, которые зa Олимпиаду отвечают.

И.ГУРОВИЧ: Скажите, пожалуйста.

Д.МЕДВЕДЕВ: Хорошо, договорились.

К.ОНДАР: ласковый день, Дмитрий Анатольевич! Действительно, вконец важна такая встреча.

Я из Сибири, где берет правило сильный Енисей — Республика Тыва. Сибирь, Вы все знаете, это больно могучая Россия, весьма многонациональное государство. около нас в Сибири около малочисленных народов, около нас, например, снедать уникальное пение, горловое пение.

Д.МЕДВЕДЕВ: далеко нравится.

К.ОНДАР: Но почему-то мы сильно известны в Америке, безгранично плеяда туда ездим, а по нашей России нашим друзьям, нашим соседям…

Д.МЕДВЕДЕВ: Я приезжал, слушал.

К.ОНДАР: Да, действительно. Вам повезло…

Д.МЕДВЕДЕВ: Справедливо.

К.ОНДАР: Но народу многочисленному, многонациональной России мы да хотим во время гастролей к друзьям, гостям, Кавказу, например… Они бы танцевали, вот такая около нас связь…

Д.МЕДВЕДЕВ: Вы имеете в виду мена гастролями?

К.ОНДАР: Да, не только обмен. Раньше, наверное, это было в Советском Союзе, ездили наши артисты, как я помню, во время моих школьных годов. Мои братья, сёстры — непроходимо талантливые человеки в ансамбле «Саяны» работали, по всему Союзу ездили месяцами, годами. А нам ни за что на свете по России, мы, конечно, хотели бы…

Кроме этого, около нас проблема. Нашим исполнителям горлового пения, около нас средоточие то есть по горловому пению, международный очаг теснить научно-исследовательский, они работали, а зa выслугу годов нашим певцам, исполнителям пения, зa выслугу лет, именно, пенсии нет. Оказывается, в России в Реестре культуры такого жанра нет нигде.

Д.МЕДВЕДЕВ: То потреблять нет соответствующей специальности?

К.ОНДАР: либо в списке нет. Это же государственные деньги, а просто да не дают, по-этому должна попадаться залог и приняты законы.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я постараюсь этому помочь, потому что около Вас совершенно конкретная тема.

К.ОНДАР: Спасибо. Оказывается, претендуют Китай, Монголия, наши соседи, в ЮНЕСКО аттестат хотят брать на наше пение. Это же наше пение. как же так?

Д.МЕДВЕДЕВ: Патент?

К.ОНДАР: Да. Мы слышали, до тово обижены были, невозможно же так. Это наше пение, кочевников.

Д.МЕДВЕДЕВ: Патент мы им не отдадим.

К.ОНДАР: Конечно, не отдадим.

К.ОНДАР: Я услышал, Джордж Буш приезжал в Монголию и ему понравились две вещи. До тово мне было обидно: ему понравилось горловое пение, и гоняли водку из молока. Это же наше. как да Мы рядом, конечно, соседствуем.

Д.МЕДВЕДЕВ: Но это однако братские народы.

Вы знаете, о Джорджа Буша я Вам не обещаю, а могу рисковать Барака Обаму «затащить» на горловое пение.

К.ОНДАР: Я приготовил для Вас документальный фильм.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

К.ОНДАР: Номинирован в 2000 году на «Оскар». И альбом, кто в Америке выпускал.

Д.МЕДВЕДЕВ: о формальных вещей, о которых Вы говорите, я непременно постараюсь помочь, что бы в справочник внесли.

К.ОНДАР: Я друзьям и коллегам хочу дать мочь послушать, что такое горловое пение. все же секундочку, я спою для вас.

Д.МЕДВЕДЕВ: Давайте, бес этого никак.

Исполнение горлового пения.

Д.МЕДВЕДЕВ: Браво. благодарность большое.

О.СВИБЛОВА: Хочу продолжить тему, которая была начата в связи с вопросом Кагда мы вправду по временам не знаем, где кончается страна, на каких языках она говорит, как она выглядит, и около неё теперь есть тот грех нет своего стиля, и сей пошиб неизвестный обязан создавать.

Мне кажется, что фотография является не только важнейшим медиа современного актуального искусства, Но около неё с момента появления вкушать к тому же это великое качество документа. И если словами дозволено манипулировать, мы знаем, как нашу историю писали, переписывали с 17-го возраст поток раз, она была советской, постсоветской, антисоветской, Но фотография — это реальность. И фотография действует на человека не только как информация, она действует на человека еще раз и эмоционально.

Начиная с появления нашего музея 15 годов назад, мы начали программу «Фотолетопись России. анналы России в фотографиях». И несказанно пучина сделано. Эта программа состоит из разнообразных этапов. Это и издание, мы ныне будем рады и счастливы почитать Вам уже другой том четырёхтомного издания «История России. ХХ долго в фотографиях», изданных огромным тиражом.

Эти книги мы дарим в региональные библиотеки, в региональные институты, потому что дети должны знать, как выглядели их бабушки и дедушки, города и села, потому что мы выросли обделённые. около нас был Ленин, Сталин на лесенке и набег Зимнего дворца, фотография, снятая во время съёмок фильма «Октябрь».

Мне кажется, что фотография и понимание нашей истории визуально — это основа нашей «идентити», и самое интересное, что историю дозволительно накоплять не только из прошлого, Но важно, что бы мы её собирали и сохраняли сегодня. И в то время каждый, который ходит с фотоаппаратом, становится активным участником этого процесса, он понимает, что, во-первых, на него смотрит буркала фотоаппарата, и, соответственно, мы объекты истории, Но мы и субъекты, потому что мы работаем.

Могу сказать, что эти 15 годов мы с этой программой живём в зависимости от того, Кагда иногда нам некоторый помогает. Спасибо, помогло РЖД исполнять дальнейший том, запевало том помог Сбербанк. безотлагательно мы делаем великий Интернет-портал, это огромная государственная, мне кажется, задача, и это Интернет-портал, на котором потреблять доля работ, которые собираются во всех крупнейших фотоархивах России, в том числе в нашем музее, где больше 100 тысяч единиц хранения, Но это опять и современная часть, которую присылают туда люди, которые сами снимают.

Конечно, здесь, мне кажется, необходима всё централизованная государственная поддержка, да было всегда: и было в дореволюционной России, и даже в первые годы советской власть было, и да существует теперь и в Америке, и во Франции, и в Голландии, где точный империя поддерживает фотоархивацию того, что происходит в стране, и стимулирует покровительство в этом любителей-фотографов. Мне кажется, это правда нуждаться делать.

Д.МЕДВЕДЕВ: Ольга Львовна, а как это поддержать с точки зрения государственных ресурсов?

О.СВИБЛОВА: Мне кажется, что, с одной стороны, должны существовать минимальные бюджетные средства, Но регулярные — они минимальные, Но они должны быть.

Если мы теперь посылаем фотографа, условно говоря, во Владивосток, мы платим больше, чем Кагда мы его посылаем на стажировку в Париж. Нам это обходится дороже. То глотать минимальная поддержка… Мы потеряли 20 лет. Вот, реноме богу, мы 10 годов фотоархивировали русскую историю.

У нас беспримерный крупный соперничество с серьёзным денежным выражением — это «Серебряная камера», это соперничество на фоторепортаж о Москве. Но пришло время заниматься соперничество на фоторепортаж о России. Это дозволено сделать. А вот сделать, например, архивацию лучшими фотографами… Вот Кагда был юбилей, например, семьи Романовых, то между тем присылали лучших фотографов из Санкт-Петербурга. Безусловно, эти фотографы возбуждают ситуации на местах. Это помогает людям там, на местах, работать, они дают мастер-классы. Но нам следить, который и как эту фотоархивацию ведёт, что бы около нас в России за всем тем были хорошие имиджи.

И, за вычетом того, мы можем, и мы находим частных партнёров. выше- музей 15 годов существует реально как государственно-частное партнёрство. Но около нас до сих пор нет закона, что давал бы льготы партнёрам, которые поддерживают культуру, образование, науку, медицину. Это четыре кита, на которых стоит настоящий первый доход — это человек. И до сих пор около нас нет того, что есть, например, в американской культуре, где, конечно, это помогает, каким-то образом стимулирует… около нас же получается, что мы и тот и другой раз с нашими партнёрами думаем, около них не просто налогообложение при поддержке культуры, около них двойные опять проблемы возникают.

Мне кажется, здесь однако какое-то приговор должно присутствовать найдено. Уже больше 10 годов сей положение существует, обсуждается, Но покамест не имеет никакого решения. если мы не можем испрашивать и предвидеть на государственную поддержку, то пускай бы бы облегчить частное партнёрство, мне кажется, для всех сидящих здесь во всех областях, может быть, было бы колоссально важно.

Д.МЕДВЕДЕВ: двое комментария. В отношении архивации, мне кажется, это очевидно надо поддерживать, в том числе и зa счёт государственных ресурсов. Другое дело, что немедленно всё это стало быть существенно проще, чем, скажем, годов десять назад, и частные структуры могут этим заниматься. Но в целом я это поддерживаю.

Более того, если говорить, например, о создании таких архивов, то шпалеры ведомств этим занимаются, Но по своей линии. Например, огромный, дюже замысловатый технологический план по архивированию, в том числе, документов и фотографий вело и ведёт Министерство обороны в связи с юбилеем Великой Отечественной войны. Они на самом деле проделали огромную работу, это такой довольно серьёзный, дорогостоящий проект.

В принципе такую хроника дозволительно было бы подготовить и, может быть, по другим направлениям, здесь просто надо выбрать приоритеты и понять, который однако будит этим заниматься, который будит консолидировать это, потому что около нас же лакомиться архивы, около нас вкушать специализированные учреждения, около которых употреблять свои фонды, свои деньги.

В принципе это их прямая уставная призвание этим заниматься, переводить это в цифру с тем, что бы это не исчезло, а сохранилось для будущих поколений. Но около них питаться не всё, около них есть, что называется, своё, то, чем они занимались, а вот, может быть, отпечатков эпохи в таком виде, о котором Вы говорите, около них точно нет.

Я в принципе пьяный подумать над тем, что бы какие-то дополнительные ресурсы в эту сферу направить, тем более что есть тот грех фотография в силу известных причин в меньшей степени поддаётся манипуляциям, хоть мы с вами понимаем, что и фотография не безгрешна. Она тожественный может лежать орудием идеологической борьбы, и мы это всё видели.

И второе замечание, касающееся законодательства. Понимаю, о чём Вы говорите, потому что я это слышу точь в точь отдельный раз. Могу предполагать с этим, Но только отчасти, потому что считать, что мы сносный не сделали в смысле облегчения несчастной жизни бизнесменов, решивших тратить копеечку, заработанную честным трудом, на искусство, это было бы не очень так. Потому что и законодательство об эндаументах, и некоторые налоговые изъятия, которые были приняты зa последние не мало лет, и законодательство о неправительственных организациях, которые занимаются социальными проектами, — всё это однако действует.

Согласен, что, может быть, около нас покамест здесь нет такой вольницы, как в некоторых других странах, или же такого более развитого законодательства, Но мы к этому идём и мы замяться не будем. Я в принципе это поддерживаю как общую идею о том, что тот, который решил тратить свои монета на искусство, на социальную помощь, на образование, нуждается в льготах со стороны государства.

Но здесь нужно, конечно, вы сами понимаете, что обычно останавливает, почему обычно все начинают быть настороже скучные тирады Минфина, потому что они говорят: «Ну, всё понятно, этим будут манипулировать. Жулики, как всегда, залезут, скажут, что они потратили миллиарды на художество или же на образование, а на самом деле всё это отпилят, а вы получите рожки верно ножки». по-этому здесь нуждаться аккуратно себя вести.

О.СВИБЛОВА: Дмитрий Анатольевич, я хотела бы только добавить. То, что Вы сказали, это страшно важно, что поглощать воз архивов. Мы начали выше- портал «История России. Фотолетопись России» уже пять годов назад, и нам удаётся делать с огромным количеством архивов, что бы их объединять.

Д.МЕДВЕДЕВ: Он открыт, сей портал?